«Бредовые идеи» Королевской превратили Минсоцполитики в профанацию

Министерство социальной политики в Украине является ярчайшей иллюстрацией того, как серьезное и важное дело могут испортить профаны. В недалеком прошлом социальную работу «успешно» профанировал бывший вице-премьер и министр Сергей Тигипко.  

Теперь дело «папередника» не менее «талантливо» продолжила нынешняя «госпожа министерша» Наталья Королевская. В последнее время она просто-таки фонтанирует идеями по части социальной защиты, в которой она была, есть и будет профаном. Последней такой «конгениальной» идеей стало предложение Королевской о введении неких «социальных инспекторов» в количестве 1500 штатных человеко-единиц, каковые будут контролировать работу остальных социальных работников. 

Министр Королевская объявила о том, что ее ведомство готовит законопроект по усилению государственного контроля в области социальной защиты. Основные нормы документа суть следующие. 

Во-первых, штатная численность социальных служб будет увеличена на 1500 социальных инспекторов. Они будут подчиняться министерству и областным администрациям. В обязанности инспекторов будет входить контроль работы социальных служб. 

Во-вторых, на каждую из примерно 20 бесплатных социальных услуг, утвержденных министерством, будет утвержден государственный стандарт. В результате и получатель, и социальный работник будут знать, что положено по закону, а инспекция сможет это проконтролировать. Среди таких услуг, в частности, числятся: домашний уход, стационарный или паллиативный уход за больными или пожилыми людьми, подбор приемных родителей, помощь в социальной адаптации, психологическая реабилитация, предоставление временного места проживания, социальный патронаж, правовая помощь. 

Причину введения «социальных контролеров» Королевская объяснила в возмущенных тонах: «Качество социальных услуг, которые есть в стране, я считаю неудовлетворительным. У нас на протяжении 20 лет социальная сфера работала по остаточному принципу. Социальные работники сидят в отделах социальной защиты на районных и местных уровнях и начисляют льготы. Их никто не контролирует, и в результате много жалоб». 

С «сольным номером» не замедлили выступить представители благотворительных организаций. Они предлагают, следуя неким европейским образцам, передать социальную работу неправительственным структурам, в которых, дескать, работают не чиновники за зарплату, а волонтеры по зову сердца. Финансировать эти работы можно как за счет грантов пожертвований, так и за счет госсредств, выделяемых на тендерах благотворительным организациям. 

Упомянутые словоизвержения чиновников и «общественников» прокомментировали реальные работники социальных служб, естественно, на условиях анонимности. По мнению практиков социальной работы, одной из главных бед является то, что отраслью руководят профаны, которые, к тому же, непрерывно меняются. В ходе перманентных пертурбаций и переименований социальную службу «таскали» из одного министерства в другое. В ходе бюрократических игр многие грамотные и опытные кадры ушли из социальной сферы, а их место заполнил контингент, не имеющий ни знаний, ни опыта, а часто и желания. Циркуляры, спускаемые министерством, часто являются вопиюще некомпетентными, граничащими с глупостью. Именно по этой причине стандарты социальной работы, о которых Королевская заявила как о некоем откровении, до сих пор отсутствуют, хотя об их необходимости говорилось задолго до того, как «госпожа министерша» заняла руководящее кресло. 

Кстати, пассажи Королевской о том, что «социальные работники сидят в отделах и начисляют льготы», лишний раз говорят о том, что она, мягко говоря, «не в курсах». Как пел в когда-то Владимир Высоцкий: «Уж ты бы лучше помолчала бы!..» Например, сотрудникам соцслужбы по делам детей, семьи и молодежи приходится работать с неблагополучными слоями населения, посещать места их обитания, и очень часто это, по сути, притоны. Среди клиентов этих соцработников алкоголики, наркоманы, бродячие по улицам дети и их мамаши-алкоголички-наркоманки, пробавляющиеся проституцией на ближайшем базаре. Много воров, после посещения которыми неохраняемых отделов соцзащиты у сотрудников пропадают деньги, документы, личные вещи. Много психически больных, больных туберкулезом, СПИДом, гепатитом, венерическими болезнями и прочими инфекционными заболеваниями. Есть «откинувшиеся» с зоны или просто агрессивно настроенный контингент, встречающий соцработников с ножом или битой. Сотрудники милиции, которые должны принимать участие в рейдах, обычно отлынивают от этого, а то и просто боятся ходить по подобным «малинам», вежливо «пропуская вперед» социальных работников, как правило, женщин, получающих низкую зарплату! Даже в столице зарплата в 2000-2500 грн для соцработника считается очень высокой, и получают ее только начальники и самые заслуженные со стажем и опытом после долгих лет работы. И это с надбавками, которые могут не выплатить из-за отсутствия денег в бюджете, что сейчас наблюдается, а «голая» ставка равна «минималке» – 1150 грн! 

Откровенной глупостью практические социальные работники считают затею Королевской с 1500 «социальных контролеров». Ее «папередник» и столь же «крупный специалист» по социальным вопросам Тигипко уже скоро год как увеличил штат соцработников на 12 тыс. человекоединиц. Ведомство до сих пор не может набрать это количество! Причина – отсутствие кадров. Специалисты по социальной работе, которых в неимоверном количестве готовят вузы, в большинстве случаев, для практической работы непригодны, а единицы потенциально к ней способных нужно долго учить. Обычно по направлению службы занятости приходят случайные люди, которых тоже приходится учить, но многие обучению почти не поддаются, а так как работа тяжелая, грязная и низкооплачиваемая, они через несколько месяцев уходят, приходится набирать следующих, и так – до бесконечности. В результате, старые опытные работники вынуждены заниматься не социальной работой, а кадровой и профподготовительной текучкой. Таким образом, прошлогоднее увеличение штатного состава дезорганизовало работу. 

Воплощение бредовой затеи с «1500 социальных контролеров», по мнению опытных практиков социальной работы, будет иметь те же последствия. К тому же, их не из кого набирать из-за вышеуказанного отсутствия. Более того, это работать некому, а контролеров хватает! Соцработников постоянно контролирует прокуратура. Прокуроры часто меняются, а в социальной работе – полные профаны. Часто новому прокурору соцработники пишут на бумажке пункты, которые он должен контролировать, после чего тот контролирует. Нечто подобное будет и с «социальными контролерами Королевской». 

Вопрос передачи социальной работы негосударственным организациям является весьма спорным. Социальные работники признают, что ряд благотворительных фондов работают профессионально и честно. Но есть случаи, когда общественники, получив гранты на оказание социальных услуг, бегут в соцслужбу, поскольку не имеют ни специалистов, ни клиентской базы. Кстати, клиентскую базу передавать общественникам, по сути, запрещает закон о защите персональных данных. Часто под вывеской благотворителей прячутся проходимцы или религиозные сектанты. Последние активизировались во времена Черновецкого и Посольства Божьего. 

Что касается стандартов социальных услуг, то и здесь все непросто. Очевидно, Королевской не объяснили, что по некоторым направлениям стандарты уже имеются. Например, в вопросе усыновления и подбора приемных родителей давно существует положение, по сути, стандарт. По ряду услуг стандартизация едва ли возможна и нужна, например, в социальной реабилитации, ибо психотерапия – это процесс творческий… 

А вот по ряду социальных услуг опытные работники однозначно поддерживают создание стандартов и определение ответственных за выполнение тех или иных пунктов этих нормативов. Например, после достижения совершеннолетия сиротам, по закону, должно быть бесплатно предоставлена квартира, в крайнем случае, общежитие, и работа. Решать эти проблемы должна местная власть. Но на работу сирот не берут, жилья нет, местная власть от этих проблем отлынивают, а «крайними» делают социальные службы, не имеющие, по сути, никаких полномочий и возможностей в указанных вопросах. 

Второй пример. Среди клиентов социальных служб много алко- и наркозависимых, психически больных. По нынешнему закону, лечение такого контингента – сугубо добровольное. Если он социально опасен, принудительное лечение – через суд. Но правоохранительные органы, он решения уходят, а «крайними» опять остаются социальные работники. То же самое с социально-бытовой уголовщиной: милиция отлынивает, и по притонам приходится ходить женщинам из соцслужбы. 

Практики социальной работы обоснованно считают, что давно пора стандартами установить четкую ответственность разных ведомств, но дальше разговоров дело не идет много лет. 

А Королевской следовало бы сначала «изучить матчасть»…