Взрывы в Макеевке: родственники уверены, что подозреваемых пытали

Близкие подозреваемых в организации взрывов в Макеевке утверждают, что признание в совершении преступления у их родственников милиционеры выбили пытками 

Как известно, вчера в Центрально-Городском райсуде Макеевки начался суд по обвинению студента-программиста Антона Волошина и аудитора Дмитрия Онуфрака в организации двух взрывов в центре Макеевки, прогремевших 20 января, пишет газета Сегодня. 

На предварительном заседании суда 23-летнему Онуфраку и 22-летнему Волошину предъявлено обвинение по нескольким статьям. Для Волошина самая тяжелая - ст. 258 (ч.2) УК «Терроризм» (от 7 до 12 лет), для Онуфрака, которого также обвиняют у терроризме, - ст. 15 (ч.2) «Покушение на преступление» вместе со ст. 115 (ч.2 п.6) «Умышленное убийство» (от 10 до 15 лет вплоть до пожизненного). Парней в суд не привезли, были их родственники, гособвинитель, адвокаты и пострадавшие, в том числе таксист, которого, по версии следствия, задержанные ограбили на 300 грн. и выстрелили в голову из травматического оружия. 

Близкие парней настаивают - с экстремисткой деятельностью подозреваемые не связаны, а признание из них выбили следователи. «Вначале мне позвонила невестка Катя (она больна эпилепсией и сейчас на 5-м месяце беременности), сказала, что Дима убил кого-то, и он в милиции, - рассказала Ирина Онуфрак, мама Дмитрия. - Поехали в УВД Горняцкого района, там этот таксист сидит целехонький, но у него по всему лицу был наложен пластырь». 

Сына после ареста она видела мельком возле Горняцкого райотдела - там его держали до перевода в Донецкое СИЗО. «У Димы глаз не было видно, так лицо отекло. По почкам давали, видно, хорошо. А у второго мальчишки вся рука была перебита, забинтована», - рассказала Ирина. При этом мать второго подозреваемого - Татьяна Волошина - о сломанной руке сына не говорила. «Хочу, чтобы разобрались по существу. Адвокат сказал, вопрос о руке не поднимать. Но в версию терроризма я не верю», - пояснила она газете. 

Ирина Онуфрак считает, что Татьяна Волошина просто боится. По словам Ирины, в облСБУ сначала говорили, что разберутся, а потом потребовали ключи от дома в поселке Осипенко Макеевки, где Дмитрий жил с женой до ареста. 

«Я отказалась - они потом сами в дом попали, и доказательства сразу появились. Дом еще «халупой» называли, а отношение старшего следователя ко мне, да и к своим подчиненным было просто хамское. 5 марта в дом проникли, а 15 марта заставляли написать заявление о том, что хочу, чтобы дом обыскали, то есть задним числом», - заявила она. Последней каплей для Ирины стало требование подписать протокол, где она заявляет, что мешками для сына таскала гидроперит (основа для взрывчатки). «Я на протоколе написала, что с фантазиями следователя не согласна. Тут на меня как напали! Говорят, зашли сюда свидетелем, а выйдете подозреваемой! В итоге все на сына повесили. Его бен Ладеном каким-то назначили!» - рассказала женщина. 

Она, кстати, написала в прокуратуру и СБУ письма с просьбой разобраться по существу и пустить ее в дом, где жил ее сын. «22 апреля запрос был рассмотрен. Все мероприятия, проведенные облСБУ, признаны законными», - заявила пресс-секретарь облпрокурора Яна Соболевская. 

Пресс-секретарь СБУ Марина Остапенко также подчеркнула, что в действиях работников облСБУ нарушений не было. «Вы знаете, на чем их поймали? Они таксисту в лицо выстрелили!» - заявила Остапенко. 

Известный адвокат Сергей Салов заявил, что наказание за разбой и покушение на убийство примерно такое же, как и за терроризм. «Кроме того, подсудимым все равно - сидеть одинаковый срок придется что за разбой, что за терроризм. С нравственной точки зрения они-то виновны. А для правоохранителей - не все равно. С парнями могли договориться - вы берете на себя статью терроризма, а на зоне получите лояльное отношение», - предположил Салов.